Серия "Лазарет на перекрестке миров"

Задумалась в процессе написания — что может преодолеть человек? Он слаб, у него мягкая кожа, нежные ткани, нет когтей и зубов, нет панциря или крыльев. Он легко поддается чужому влиянию и сбивается с истинного пути. Ему не преодолеть высокие горы — без кислородной маски и альпенштока, океаны — без кораблей, космос — без звездолётов. Получается, человек не может преодолеть ничего. Кроме одного. Он может преодолеть себя самого. А человек — это целая Вселенная…

Где бы человек ни оказался, как бы ни прятался, ни пытался забыться — рано или поздно прошлое настигнет его. И может поглотить, навсегда укутав в слепом пробуждении давно истекшего времени. Из мутного ужаса последних лет она бежала в стерильный покой коридоров станции, здесь обрела смысл жизни и твердую уверенность в том, что нашла свое место в этом мире. А теперь тоскующее сердце пыталось разбить эту тишину плачем о новой боли. О новой, яркой и острой боли, которая приносит лишь потери и...

Два совершенно разных существа, отличавшихся друг от друга анатомией, физиологией, нравственностью, моралью и верой, вкусовыми и эстетическими предпочтениями, стараясь не замечать друг друга, смотрели вперёд: туда, где разворачивались в темноте разноцветные спектры звёздных мантий, где неведомые сирены пели свои гибельные песни, а война без устали и отдыха собирала жертвы по обе стороны призрачного фронта. Но, даже несмотря на все различия, у старого броненоссера с Сатианы и женщины с планеты...

Каково человеку, родившемуся и выросшему под мирным небом Земли, лицом к лицу столкнуться с безобразно гримасничающей войной таких нечеловеческих масштабов? Конечно, и на родной планете хватало конфликтов — как локальных, так и не очень. Но Татьяна Викторовна была человеком далёким от них, работала не в военном госпитале, а в обычной клинике, о фронтовых ужасах горячих точек знала только из новостей или понаслышке. А теперь эта подлая карга — война, роняя из неопрятного рта тела погибших, тянет...

И всё же она подошла к световой границе. Почти. Остановилась в нескольких метрах. Сердце кольнуло тоской — по осени, запаху влажной земли и гниющих листьев, стылому ветерку, несущему зиму. По Земле. Тут же в сознании возникла мысль, что стоит ей ответить странной, терпеливо ждущей в круге света под фонарем фигуре, как награда не замедлит быть. Награда в виде возвращения домой. И снова сомнения заскребли на сердце. Существовало в галактике место, которое было дороже Земли. Место, бывшее истинным...