Полина Рей

Они всего лишь попали в сеть, но запутались друг в друге так, что не распутать уже никогда. Она – «Ангел», он скрывается за безликими буквами «ТТ». Ни настоящих имён, ни возраста, ни прошлого. Всего лишь двое. У которых есть выдуманное настоящее без возможности будущего… Для оформления обложки использована фотография со стока gettyimages. Содержит нецензурную брань.

– Помоги спасти сына. Муж произносит эти слова, а у меня внутри всё переворачивается. – Какого сына? – шепчу хрипло, не представляя, что это за розыгрыш. – Моего… у меня всё это время была вторая семья, Сонь. Мне казалось, что наша жизнь – полная чаша. Не хватало лишь малыша, которого я так хотела. Всё рухнуло в тот момент, когда муж пришёл ко мне и попросил спасти его ребёнка. Ребёнка, которого ему родила другая.

Максу Беккеру впору начинать освежать знания по геометрии относительно треугольников. В его прошлых отношениях он был одним из катетов, теперь же — оказался на самой вершине. С одной стороны — Тереза, которую знает с детства. С другой — Маделин, неугомонная журналистка, способная из ничего создать головную боль любому. Он совсем не желал выбирать, не был готов к серьёзным отношениям, и уж тем более не думал, что проснётся однажды, посмотрит на соседнюю подушку и поймёт, что судьба сделала всё...

На вечеринке Марк Беккер делит в постели одну женщину на двоих со своим близнецом Максом. Эта ночь вскрывает, словно застарелый нарыв, то, что копилось в братьях годами, и становится продолжением давней негласной вражды Марка и Макса, разлучённых в раннем детстве. Борьба, которую оба ведут друг с другом, порой понуждает их действовать грязно и бесчестно. Но ведь на кону стоит сердце любимой женщины. Или… вовсе не оно? Содержит нецензурную брань.

Триггер. То, что бьёт по нервам, по нутру, по башке в самый неожиданный момент. Откат к прошлому. Невозможность в этом прошлом жить, потому что больно — до слепоты, до безумия, до желания сдохнуть. Она стала моим личным триггером сразу, я просто не смог понять этого вовремя. Она стала им ровно в тот момент, когда моя крохотная дочь помчалась к ней и закричала во всю силу лёгких: — Мама! Содержит нецензурную брань.

Мы невзлюбили друг друга с первого взгляда. Я - треснула его деревянной погремушкой, он - вместо того, чтобы разныться, выплеснул мне в лицо компот. Прошло двадцать с лишним лет, а неприязнь между нами лишь усугубилась. Он называет меня Пухляшом, хотя во мне всего пятьдесят килограммов, я же вынуждена обращаться к нему «Шеф». Да, шеф! Слушаюсь, шеф. Будет сделано, шеф! Ты ещё поплачешь у меня… шеф.

– Я тебя покупаю, – в глазах Влада разлился уже знакомый арктический холод. – Я не вещь, – мой голос дрожал, но я упрямо вздёрнула подбородок. – Необязательно быть вещью, чтобы продаваться, Лина. Всё уже решено, – пожал он плечами и повторил со стальной твёрдостью: – Я тебя покупаю. Я потеряла мужа три года назад, и всё это время не жила – существовала. А когда всё же решилась вернуться к жизни, встретила мужчину, точь-в-точь похожего на моего супруга. В его глазах – лёд, в его голосе –...