Серия "Библиотека журнала «Логос»"

Сборник состоит из ставших уже каноническими текстов по гендерной и квир-теории таких ведущих мировых теоретиков, как Джудит Батлер, Джек Хальберстам, Райвен Коннелл и Ли Эдельман, публикуемых на русском языке впервые. Их дополняет социокультурный обзор Эрика Фассена о развитии гендерных исследований во Франции. Статьи объединены идеей нового понимания гетеронормативного порядка при помощи децентрирующего, так называемого косого взгляда, как можно перевести «квир», если речь идет о его...

Сборник состоит из ставших уже каноническими текстов по гендерной и квир-теории таких ведущих мировых теоретиков, как Джудит Батлер, Джек Хальберстам, Райвен Коннелл и Ли Эдельман, публикуемых на русском языке впервые. Их дополняет социокультурный обзор Эрика Фассена о развитии гендерных исследований во Франции. Статьи объединены идеей нового понимания гетеронормативного порядка при помощи децентрирующего, так называемого косого взгляда, как можно перевести «квир», если речь идет о его...

Возможна ли революция в современном мире как нечто большее, чем те «театральные» события, которые СМИ – в отсутствие «большой политики» – приучили нас считать «революциями»? Сегодня не только правые, но и многие левые теоретики дают отрицательный ответ на этот вопрос. Эта книга посвящена анализу «тезиса о конце революции». Критика этого тезиса и обосновывающих его аргументов не преследует цель доказать обратное, то есть возможность, не говоря уже о необходимости, революции. Наша цель – открыть...

Отсутствие навыка мышления пандемии как эпохи ощущается повсеместно. Речи политиков «не попадают» в реальность подданных, обращения медицинских властей противоречат повседневному опыту, требования и запреты конфликтуют с новым здравым смыслом. Разрывы ведут к новым кризисам. Чумные бунты – не случайность, не эксцесс, а следы такого рода разрывов в нашем прошлом. А значит, интеллектуалам нужно тратить силы и время, чтобы обжить, доместифицировать эпоху COVID, в которой мы оказались заперты....

Эссе известного социолога, профессора Высшей школы экономики посвящено понятию «политкорректность». Автор относится к этому явлению скептически. Ведь именно политкорректность сегодня становится одним из основных инструментов борьбы меньшинств за формирование новой повестки дня против большинства, борьбы, которая, на самом деле, подрывает традиционные институты демократии.

Эссе известного социолога, профессора Высшей школы экономики посвящено понятию «политкорректность». Автор относится к этому явлению скептически. Ведь именно политкорректность сегодня становится одним из основных инструментов борьбы меньшинств за формирование новой повестки дня против большинства, борьбы, которая, на самом деле, подрывает традиционные институты демократии.

Гегемония – одно из тех редких слов, которые широко используются в литературе по международным отношениям и политологии, но при этом среди исследователей нет согласия относительно их точного значения. В первом полноценном историческом исследовании понятия «гегемония» известный британский историк Перри Андерсон прослеживает его истоки в Древней Греции, его повторное открытие во время волнений 1848–1849 годов в Германии, а затем причудливую судьбу в революционной России, фашистской Италии, Америке...

Изложив в общих чертах теорию брехни и лжи, Гарри Франкфурт обращается к тому, что лежит за их пределами, – к истине, понятию не столь очевидному, как может показаться на первый взгляд. Преданность нашей культуры брехне, возможно, гораздо сильнее, чем половинчатая приверженность истине. Некоторые (например, профессиональные мыслители) вообще не считают «истину» и «ложь» значимыми категориями. Даже слушая тех, кто твердит о своей любви к истине, мы волей-неволей задумываемся: а не несут ли они...

Изложив в общих чертах теорию брехни и лжи, Гарри Франкфурт обращается к тому, что лежит за их пределами, – к истине, понятию не столь очевидному, как может показаться на первый взгляд. Преданность нашей культуры брехне, возможно, гораздо сильнее, чем половинчатая приверженность истине. Некоторые (например, профессиональные мыслители) вообще не считают «истину» и «ложь» значимыми категориями. Даже слушая тех, кто твердит о своей любви к истине, мы волей-неволей задумываемся: а не несут ли они...

Сопротивление Хайдеггера «модерну» стало едва ли не официальным его завещанием. «Черные тетради» лишь укрепили этот антимодернистский вывод, превратив Хайдеггера в ведущего философского мракобеса XX века. Но, быть может, не стоит верить Хайдеггеру на слово? Что если попытаться деконструировать Хайдеггера как модерниста, вскрыв за декларативным уровнем инвектив и дежурной критики территорию модернистской онтологии с ее собственными проблемами (такими, как надежность и юзабилити), которые и по сей...

Сопротивление Хайдеггера «модерну» стало едва ли не официальным его завещанием. «Черные тетради» лишь укрепили этот антимодернистский вывод, превратив Хайдеггера в ведущего философского мракобеса XX века. Но, быть может, не стоит верить Хайдеггеру на слово? Что если попытаться деконструировать Хайдеггера как модерниста, вскрыв за декларативным уровнем инвектив и дежурной критики территорию модернистской онтологии с ее собственными проблемами (такими, как надежность и юзабилити), которые и по сей...

Книга Виктора Мазина «Машина влияния» написана на стыке психоанализа, медиатеории и антропологии. Понятие машины влияния возникает в XVIII веке и воплощается в самом начале XIX века в описании Джеймса Тилли Мэтьюза – пациента лондонского Бедлама. Дискурсивная конструкция этой машины предписана политическими событиями, научными открытиями и первой промышленной революцией. Следующая машина влияния, которая детально исследуется в книге, описана берлинской пациенткой Виктора Тауска Наталией А....

Книга Виктора Мазина «Машина влияния» написана на стыке психоанализа, медиатеории и антропологии. Понятие машины влияния возникает в XVIII веке и воплощается в самом начале XIX века в описании Джеймса Тилли Мэтьюза – пациента лондонского Бедлама. Дискурсивная конструкция этой машины предписана политическими событиями, научными открытиями и первой промышленной революцией. Следующая машина влияния, которая детально исследуется в книге, описана берлинской пациенткой Виктора Тауска Наталией А....

Принято считать, что лучший способ помочь бедным состоит в том, чтобы позволить богатым богатеть, что всем выгодно, когда богатые платят меньше налогов, и что, в конце концов, их богатство полезно для всех нас. Но эти распространенные представления опровергаются опытом, исследованиями и простой логикой. Такое несоответствие представлений фактам заставляет нас остановиться и задаться вопросом: почему эти представления столь распространены несмотря на все большее количество свидетельств,...

Субъективный репортаж-воспоминание об одном из легендарных философских событий конца ХХ века: 10-дневном коллоквиуме с участием Жака Деррида, посвященном двум темам – животного и автобиографии. Через 20 с лишним лет после коллоквиума, через 15 лет после смерти Жака Деррида автор перечитывает и комментирует сделанный тогда «отчет». За сугубо индивидуальным опытом проступают черты автопортрета целого «философского поколения».